Степу и степкину бабу – прочь!
Afanassy | Дом 2 | Ноябрь 21, 2008 |
Сегодня Комиссаров приехал на своем джипе страшно бледный и сразу вызвал Собчак. Вот что, Ксения, сказал. Меня сейчас не ваш диплом интересует, хотя интерес не пропал. Меня интересует, я жив останусь? И Комиссаров заплакал. Ты же, говорит, меня знаешь, я очень уважаю вышестоящее, на меня любой вышестоящий может положить, тьфу, положиться. Если бы вы только знала, как я президентов люблю! А на днях наш взял, да сказал, что парламентская республика для нас смерти подобна. Тут Комиссаров на время зарыдал, но собрался с силами и перестал. Ты же в курсе, сказал он, глядя Собчак в глаза, депутат ведь я, парламентарий по-ихнему, так вот расшифруй мне президентский указ – это я страшнее смерти, или мне страшнее смерти быть должно, или вообще все вместе? Что у вас в дипломе по этому поводу содержится? Тут Комиссаров опять заплакал. А сегодня, говорит, совсем для меня страшное случилось. Голос его начал прерываться, но лицо стало наливаться кровью, будто он начинал рагневываться. Комиссаров опять собрался с силами и продолжил. Сегодня, говорит, наш президент, тьфу, наш теперь премьер на пати, тьфу, в партии выступил. Так вот раньше, при коммунистах, так даже если тебя, допустим, не уважали генеральные секретари, но лицом к тебе доклад делали. А нынче по-модному всех в кружок посадили, как в цирке, а в середину премьера нашего поставили, вернее, он сам встал, да таким способом встал, что к одним со всем уважением, а к другим, ко мне, то есть, практически этой самой, короче, спиной повернулся. Вы спросите, Ксения, у дяди Володи, я могу надеяться? Меня не накажут за что-нибудь, а то Метрофонов на меня стал плохо смотреть сразу, с презрением. И Комиссаров опять заплакал.
Да бросьте вы нервничать, засмеялась Собчак, везде вы ошиблись. Это же про парламентскую республику он сказал, а у нас разве республика? Если парламент есть, то это еще не значит, что республика имеется. У нас ведь нету республики? Я не в курсе, прошептал Комиссаров с надеждой. Нету, сказала Собчак, у нас последний герой на острове практически, а не республика. А что спиной он к вам обратился – так это радоваться надо. Меньше начальству глаза мозолить будете, верно ведь? Верно! совсем обрадовался Комиссаров, ну спасибо, ну спасибо, что диплом с людями делает, как это вы ловко все разложила! Приноси, покажешь, очень мне охота на дипломчик твой глянуть, сколько за такие теперь просят? А я знаю, что для нас страшнее смерти, я видел только что – вон по двору идет типа шапокляка баба в очках, вот она страшнее! А, сказала Собчак, так это степкина баба, её трогать нельзя, её папа наш инвестор, ваш, вернее. И пошла начинать передачу медовым голосом. Стой! закричал вслед Комиссаров, правда, что у тебя на одной попе чертик, а на другой кузнец?
А передача опять неинтересная. Просто цирк нам орги устроили. К турку пригнали негритянку, но нашу, отечественную, аккуратно назвали её танцовщицей. Стриптизерша, ясно. Её женой турку назначили, просто комедия. Семейные пары теперь отношения на проекте для детей выясняют. Причем эта девка по-русски только и умеет говорить, а турок русский язык почти не понимает, только некоторые специальные слова. Как они жили семейством – непонятно.
Но пока Собчак сказала: вчера все дрались, и Лена ушла в запой. Очень хорошо, сказали телезрители, а что дальше? Ничего, сказал Кондрат.
А дальше на кухне командир спрашивает турка: рад, что жена пришла? Турок ответил интересным способом. Одна часть телезрителей потом твердо утверждала, что он сказал, что жену ненавидит. А другая настаивала, что наоборот. Турок в этом смысле очень неоднозначный участник.
Тут показали Лену в одних страшных трусах без лифчика вид сзади – жутко тощая и обшарпанная девушка оказалась.
Показали блядь, она переживала, что её выпрут сегодня. Маша ей и говорит: а ты сделай что-нибудь аномальное. Дать сразу троим, а не двоим? с надеждой спросила блядь. Разве это аномальное? удивились телезрители, ты вот попробуй и дай пидору, хоть один раз – тебя тогда тут навечно пропишут. Блядь сразу голову опустила и замолчала обреченно. Дальше турок стал что-то выяснять с женой. Тут Кондрат очень пригодился. Он объяснял, что турок хочет сказать. Но по неуверенному голосу Кондрата можно было понять, что он сам тоже не очень понимает, что происходит. А! сказал он, я понял, турок интересуется, кто её трахал за 4 месяца, одно не понимаю – то ли в чате её трахали, то ли Чара её трахал. Банк такой был Чара, мечтательно вспомнил Кондрат, там всех трахнули. А теперь про Сердара выясняют. Сидеть! Это Кондрат закричал турку, который, услыхав, что Сердар поцеловал уворачивающуюся жену в щеку, бросился жену убивать прямо перед телекамерами. Турок успокоился и говорит: будем звонить по телефону всем, кто тебя трахал и спрашивать, трахали они тебя или нет, спрашивать будешь ты, я тебе текст напишу. Блядь! закричали телезрители, да он грамотный! Алла, алла, алла, стал причитать турок, представляя, как его жену, которая его бросила, трахал Сердар в чате.
Потом турок в расстоенных чувствах пошел на кухню, посмотрел по сторонам – книжек на полках совсем мало, почитать нечего. Огляделся – мама дорогая, Наташа сидит на кухне! Ты не нужен проекту, сказала ему Наташа, ты со мной не общаешься. В ужасе турок закрыл руками глаза и закричал: у тебя глаза, как у змеи, я боюсь смотреть на тебя! Молодец, верно подметил этот жуткий Наташин взгляд. И убежал. Но за дверями его уже ждала Собчак.
Кого подозреваешь, что твою жену трахал? спросила она. Чего? так и ответил турок. Не уважает она тебя, сказали телезрители осуждающе, гонор свой показывает, ишь словечки какие использует – подозреваешь, да кто ж такое слово наизусть знает? Я хочу знать всё за 4 месяца, ответил на всякий случай турок, кто там её трахал, двое – мои друзья. Так они все тебе и расскажут! засмеялась Собчак. Вот и я ему то же самое говорю! подхватила жена турка, да он по-русски ни бум бум.
Много показывали ВДВ и его невесту. Они так мне неинтересны, что я не буду больше про них рассказывать. Ну что, ну показали крупным планом признаки вырождения на лице невесты ВДВ, ну, могу выразить соболезнование братскому украинскому народу. Ну, показали следы вырождения на роже ВДВ, ну выражаю соболезнование гордому осетинскому народу. Ну а что еще? А больше ничего.
И на лобном про турка стали обсуждать. Собчак что-то его спрашивает, а тут Наташа сбоку тоже стала трепаться, турок совсем перестал понимать, чего от него хотят. Тут, говорит, к Собчак обращаясь, бла-бла-бла, мешают слушать, и показал на Наташу. Наташа сразу стала конфликт затевать, обиду изображать за бла бла бла, она, мол, никогда бла бла бла не говорит, а только интеллигентные слова. Турок вздохнул и говорит: боюсь смотреть на Наташу, у неё страшные глаза анаконды. По-нашему, сказала Собчак, это значит глаз на тебя положить, вот Наташа и положила его.
Сразу после этого турок проголосовал против Наташи, назвав её Варварварина. Это совершенно замечательно прозвучало.
Ну а выперли, как все знают, блядь. Она стала говорить последние слова: все знают, что я блядь, я пришла сюда с неплохой историей, но не расчитала своих сил и теперь поэтому ухожу. Но по жизни я другая, я могу и аномальное сделать. Своими словами ты заслужила аплодисменты, с уважением сказала Собчак, если и за забором ты будешь так же разговаривать, то станешь счастливой без вопросов, твоя честность меня поразила. Кристальная, согласились телезрители.
В конце передачи в джакузи Оленьку с невестой ВДВ запихали. Совсем непонятно, зачем. Когда Пися Водонаева в джакузи залезала – все было ясно, а тут хуйня полная, да еще рекламируют тоже хуйню какую-то.
А теперь пора, как указывают читатели, выработать очередные ноябрьские тезисы. Я тут подумал, и считаю возможным замахнуться на самое святое, на денежный мешок, на степкину бабу из богатой семьи. Нас не ебет, что её папа проплатил дочке удовольствие. Для нас степкина баба смерти подобна. И Степа надоел, давно бы его орги прогнали, да кроме него никто с этой кошмарной бабой сотрудничать не согласился. Степа пользуется этим и вообще ничего не делает. Гнать их обоих. Степу и степкину бабу – прочь!
